– В полпятого утра мы проснулись от шума летающих над городом самолетов, – рассказал мужчина. – Очень быстро Артемовск «украсился» мешками, из которых делали заграждения. С первых дней кошмар творился…
Семья хотела уехать еще после референдума, когда отделились две народные республики: в маленьком городе не оказалось работы для Руслана, трудившегося в железнодорожной отрасли. Развалились производства, быстро растащили до кирпичей корпуса заводов. Перспектив не осталось. А тут еще и кругом опасность.
Гулиевы решили не ждать, пока станет еще хуже, и отправились в Мурманск. Два года прожили там, устраиваясь где получалось. Когда поняли, что будущего нет и на севере, начали искать варианты в других регионах. Вскоре предложили вакансию на одном из заводов в Ленобласти, в поселке Кузнечное.
– Тогда, пожалуй, настал самый сложный период после отъезда, – вспоминала Анастасия Рустамовна. – Сулили золотые горы. И жилье-то дадут, и мне работу найдут, и зарплата достойная. К тому же мы тогда еще не получили гражданство России, а беженцев брали неохотно. Может, из-за этого статуса и в Мурманске у мужа не сложилось с железной дорогой.
– Ага, – подхватил Руслан Михайлович. – В итоге оказалось, что обещанная сумма выплачивается, если завод выполнит план. А это – редкость. Место могут предложить только в мужском общежитии. И нет, нельзя выделить нам с женой комнату: оно же мужское!
Жили в гостинице, отдавая половину и без того невеликой (Вдвое меньше указанного в вакансии. – Прим. ред.) зарплаты. Кроме того, тогда беженцы должны были регулярно отмечаться в соответствующих учреждениях Петербурга, посему значительная часть оставшихся денег уходила на дорогу. Неудивительно, что через два месяца супруги покинули Кузнечное.
– Нам повезло: беженцами всего два года прожили, – радовалась Анастасия. – Потом президент Владимир Путин ввел упрощенный порядок получения гражданства.
Фортуна оказалась двойная: незадолго до появления той самой «упрощенки» женщина поняла, что беременна. Надо сказать, до этого супруги лет семь пытались стать родителями, но что-то не получалось. Здоровые молодые мужчина и женщина… а вот не срасталось. И только в Петербурге – такой подарок. «Климат хороший», – шутят родители.
За два дня до рождения Вероники наконец получили гражданство. Вскоре Руслан нашел работу в логистическом парке, и семья переехала в Янино-1. Анастасия устроилась на почту. С ребенком сидели по очереди. Стали жить, потихоньку осваиваясь и решая проблемы, накопившиеся за время оформления документов.
Когда появилась старшая дочь, ребром встал вопрос регистрации, без которой ни пособий не получить, ни в садик на очередь не встать, ни другие важные моменты не решить. Собственник съемной квартиры в прописке отказал.
Тогда чета решила обратиться к муниципальным властям и написала депутату Дмитрию Кудинову, с которым недавно познакомилась. Перепробовав разные варианты, парламентарий в конечном итоге зарегистрировал Гулиевых у себя. В это время Анастасия уже ждала второй «подарок питерского климата» – младшую дочку Вику.
Жизнь семьи сильно поменялась после отъезда с Украины. Как и у многих, отсеялась масса людей – как друзей, так и родственников. Сестра Руслана, уехавшая в Польшу учиться, стала махровой русофобкой и брата знать не желает. Разошлись дороги с некоторыми подругами и у его жены. Этакий естественный отбор.
Пара не жалуется, как многие коллеги по несчастью, оказавшиеся в куда более выгодных условиях: те, кто приехал в Россию по программе эвакуации, получил жилье и пособия. И при таком неплохом старте страдают, что все плохо, жилье не такое, денег не хватает. Стыдно так себя вести, уверены самостоятельно приехавшие в РФ Гулиевы, которым особо никто не помогал.
– Да нормально у нас все, – считают супруги. – Живы, здоровы, работа есть, дети. Что еще надо? Проблемы решим, не маленькие. Вот только скорее бы закончилось на Родине это все… Мы возвращаться пока не собираемся, но очень хотим, чтобы наступил мир.
